Перечень "бытовых" названий посттравматического стрессового расстройства, кроме "вьетнамского" и "афганского", дополнился "донецким" синдромом: "Кожен четвертий солдат, який повернувся з фронту, страждає поствоєнним синдромом. У хлопців, які повертаються з АТО, напружені нерви, безсоння і фобії".При этом "симптомы болезни, которую уже зовут “донбасским синдромом”, испытывают 8 из 10 бойцов нацгвардии и военнослужащих ВСУ после возвращения с военной операции на юго-востоке Украины.

Больше всего жалоб поступает на потерю интереса к жизни и ночные кошмары. Половина солдат во время службы становится наркоманами и алкоголиками, а треть поступает в психиатрические отделения в тяжелом состоянии, нередко приводящем к суициду". Выглядит это, как вариант, таким образом (рассказывает психиатр А. Карачинский): "Например, гремит гром, у человека происходит непроизвольное калоиспускание, он прыгает под кровать, берет автомат и трясется. И говорит: я понимаю, что это гром, но физически сделать ничего не могу". Тут корреспондент, вероятно, криво пересказал; на видео "Украина во мгле. Выпуск № 8. "АТО-синдром" разрушает Украину" поясняется, что вообще-то была схвачена метла, просто держал он ее "как автомат":

Более легкий вариант — рассказ супруги украинского военнослужащего: "Он плохо спит. Говорит, что ему снятся взрывы, да такие громкие, что от них просыпается. Сначала я ругалась с ним, но как-то мы разоткровенничались, и муж сказал мне: “Ленка, там даже самый здоровый двинется. Я всю жизнь буду помнить, как мы ехали на “броне” с Толиком, через секунду в нас попал снаряд, мы разлетелись, а потом поворачиваюсь: у Толика ног нет, а он еще разговаривает”. Я в шоке от услышанного, отойти не могу, а он пережил это. Скоро пойдем к психологу, муж противился, но теперь и сам хочет нормально жить".

Какие нежные эти украинские военнослужащие: как гражданских обстреливать, так пожалуйста, а когда по ним стреляют — так спать не могут. Анекдот "А нас-то за шо?" явно никто не выдумывал, взят с натуры.

Давайте вспомним, что такое "вьетнамский синдром". Сенявская Е.С., "Психология войны в XX веке – исторический опыт России" (2007): "По наблюдениям американских ученых, большинство солдат, вернувшихся из Вьетнама, не могли найти свое место в жизни. И причины этого были в основном не материального плана, а именно социально-психологического: то, что общество сознательно или неосознанно отторгало от себя “вьетнамцев”, которые вернулись в него “другими”, не похожими на всех остальных. Они вели себя независимо в отношениях с вышестоящими и очень требовательно в отношении с подчиненными, в общении с равными не терпели фальши и лицемерия, были чересчур прямолинейны. Таким образом, американские “вьетнамцы” оказались в положении “неудобных людей” для всех, кто их окружал, и вынуждены были “уйти в леса”, – то есть замыкались в себе, становились алкоголиками и наркоманами, часто кончали жизнь самоубийством. По официальным данным, во время боевых действий во Вьетнаме погибло около шестидесяти тысяч американцев, а количество самоубийц из числа ветеранов войны еще в 1988 г. перевалило за сто тысяч. Причем “вьетнамский синдром” развивался постепенно, время лишь обостряло его признаки и “трагический пик болезни наступал почему-то на восьмом году”".

Здесь важно понимать, что такой синдром относится не к любой войне: после Великой Отечественной люди более-менее спокойно возвращались к мирной жизни. Психологи отмечают следующий набор предпосылок для возникновения посттравматического стрессового расстройства:

1. война на чужой территории;

2. трудности с опознанием противника;

3. война среди гражданского населения;

4. война в то время, когда страна живет мирной жизнью;

5. отчужденность при возвращении с театра военных действий;

6. негативное отношение к целям войны в социуме.

Легко отметить, что принципиальна разница между справедливой и несправедливой войнами: вторые вызывают комплекс вины. Также понятно, что к "АТО" полностью относятся пп. 2-4, при этом Донбасс уже воспринимается как враждебная территория в значительной степени, далеко не все граждане Украины в восторге от "АТО" (п.5-6).

Кроме того, "донбасский синдром" отличается от "афганского" и "вьетнамского" тем, что растет количество самоубийств:

 

 

Проблема "вьетнамского" и "афганского" синдрома была в том, что человек, вернувшись с войны, где привык строго делить всех на своих и чужих, реагировать однозначно силовым методом и т.д., попадал в социум, где их никто особо не ждет, а двуличие, "плюрализм" и т.д. – считаются нормой. При этом есть восприятие с детства: ветераны войны – уважаемые люди, но в США было время хиппи с их "Make love, not war", а ветераны Афганистана возвращались и попадали в эпоху "перестройки" (первичного накопления капитала) со всеми вытекающими, при этом в общество внедрялись идеи ненужности соответствующей войны (сейчас нас нет в Афганистане – и наркотрафик через Таджикистан в России стал привычным явлением).

Но ситуация на Украине усиливается тем, что Киев не стремится официально признавать потери, даже не указывает прохождение службы в зоне "АТО" в документах, украинское военное командование, скажем так, массово экономит деньги на своих подчиненных, при этом спокойно оставляя их в "котлах". Ну и членам семьи, остающимся на гражданке, живется все хуже и хуже.

Дополнительно также следует учесть, что на "майдане" использовали наркотики, и вообще на "самой начальной стадии образования кризиса на Украине этот бизнес стал пользоваться в этой стране особым спросом". Есть сведения, что "украинские военные часто идут в бой в состоянии наркотического опьянения". Рекомендую ознакомиться с видео "Зачем США обрушили цены на наркотики на Украине". Про алкоголь на этом фоне и говорить не стоит.

Кроме того, принципиальных нацистов и садистов не так уж и много – помимо террористических батальонов, есть и обычные призывники, которые просто подчиняются приказам (то, что такие приказы преступны, сейчас не обсуждаем). И когда такой вот "просто призывник" ставится в условия "стрелять туда" – он стреляет хоть из "Града", хоть "Точкой-У". А если не будет стрелять, то возможен и вариант "10 украинских солдат были расстреляны карателями из “нацгвардии” киевской хунты. Все они входили в состав подразделения, бойцы которого отказались стрелять по мирным жителям и выразили желание вступить в силы самообороны" (здесь подробнее). Понятно, что психологической устойчивости это не добавляет.

Возникают два вопроса: "Что с этим делать сейчас Украине" и "Что делать с этим потом России". По первому вопросу украинские психологи разводят руками: да, надо лечить. Однако следует отметить, что не смотря на полный хаос, происходящий на Украине — и в области медицины тоже — вопросом там занимаются. Впервые о проблеме заговорили еще в 2013 году, и с тех пор ведется достаточно активная работа по выявлению военных, страдающих этим заболеванием. Сегодня на брифинге, посвященном данному вопросу, глава парламентского комитета Украины по вопросам здравоохранения Ольга Богомолец заявила: 

 

Также она презентовала брошюру для чтения бойцов АТО, страдающих данным расстройством. Но брошюры маловато. Впрочем, в прошлом году в Одессе был создан "Всеукраинский центр психологической реабилитации для бойцов АТО". Он может принять единовременно 350, максимум - 450 больных. Этого явно недостаточно. Да и будет ли эффективным лечение в условиях пророссийской Одессы? Большой вопрос. В основном же со страдающими ПТСР на Украине работают психологи-добровольцы. 

 

Что же касается второго вопроса, то в настоящее время его не имеет смысла обсуждать: куда большей проблемой будет не лечить, а разыскивать военных преступников.