Одним из важнейших основ любого государства является надежность его системы гражданской безопасности. Население может долго мириться с ошибками в экономической политике, с очевидно неверно расставленными приоритетами в научно-технической области, образовании или сфере социальных гарантий, но как только пропадает уверенность в личной безопасности, скорость разрушения государственного механизма возрастает.
Сначала общество начинает придумывать собственные механизмы защиты, а как только они хоть сколько-нибудь покажут свою эффективность, люди задаются вопросом о степени нужности им государства, как такового. Это наглядно видно на примере Украины, где разного рода самоорганизованные силовые структуры постепенно забирают себе властные функции на местах, вытесняя оттуда центральное государство. Вооруженные инциденты, имевшие место во Франции, Бельгии и Германии, свидетельствуют о начале этого процесса в Евросоюзе. Наиболее наглядно это продемонстрировал теракт в Мюнхене, случившийся 22 июля.В компьютерных играх, в частности, в жанре фантастических стратегий, сложился такой термин - зерг-раш. Он означает атаку путем заваливания трупами. На заре появления жанра, в одной из игр разработчики придумали инопланетную цивилизацию - зергов, - которая очень быстро наращивала свою численность, оттого крайне низко ценила жизнь отдельного существа. Солдаты зергов атаковали противника совершенно не считаясь с потерями и не беспокоясь о собственном выживании. Это ключевой момент в корне меняющий положение с общественной безопасностью в Европе.
Уже теракт в Париже в ноябре прошлого года показал, что система обеспечения безопасности, выстраивавшаяся европейских странах на протяжении последних ста лет, имеет принципиальную уязвимость.
Она основана на трех базовых принципах: профилактика - упреждение - скорость реакции. Профилактика означает воспитание общества в категориях миролюбия и достижение в нем компромисса в принципиально спорных вопросах, способных привести к эскалации насилия. Упреждение направлено на локализацию потенциально радикальных групп оперативными методами для своевременной их изоляции еще на этапе подготовки теракта, задолго до его исполнения. Скорость реакции позволяет быстро локализовывать и изолировать место совершения преступления, в том числе в случаях, когда они совершаются одиночками и не по террористическим мотивам. С целью повышения этой скорости полицейские ведомства западных стран как раз и продвигали многочисленные программы массовой установки камер наблюдения на улицах, с последующей интеграцией всего массива наблюдающих устройств (не только на улицах, но и в банкоматах, в системах охраны периметра частных территорий, и внутри зданий) в единую сеть глобального мониторинга.Сформированная за прошедшие годы трехуровневая система обеспечивала упреждающий перехват масштабных угроз в 99 случаях из 100 и прибытие первых полицейских нарядов к месту совершения преступления в пределах 7 - 18 минут с момента поступления сигнала в полицию. Причем, не обязательно от конкретного человека. Достаточным являлась тревога, поднятая оператором центра наблюдения. Однако уже события в ноябре 2015 года в Париже показали, что против стратегии зерг-раш, такая система бессильна, а стрельба в Мюнхене этот факт доказала окончательно.
Активно насаждаемая в Европе политика мультикультурализма и толерантности разрушила базовые понятийный ценности, на основе которых возможно продвижение единых культурных, этических и моральных правил, исключающих насилие, как инструмент разрешения конфликтов. Более того, сама толерантность воплощается методами активного насилия, в том числе травли любых несогласных, и принуждения граждан к молчаливому принятию его норм, даже когда это ведет к очевидной утрате эффективности уже самой системой гражданской безопасности. Например, в виде сокрытия статистики по характеру преступности и вынесению юридически неадекватно мягких приговоров за преступления, совершаемые эмигрантами, в особенности "беженцами". Усиление подобной "профилактики" лишь углубляет отторжение граждан по отношению ко всему, исходящему от государства, как системы.
Попытка заменить адекватность работой по чисто формальным признакам уже привела к синдрому "Штази". После падения Берлинской стены и объединения двух Германий, в распоряжении журналистов попало множество архивов службы безопасности ГДР. Они показали, что государство фиксировало абсолютно все телефонные разговоры, в том числе внутри страны, контролировало до 60% бумажной переписки, и ежегодно получало более 9 млн. "сигналов" от штатных и внештатных агентов, а также простых граждан. Однако 3/4 поступающей информации так никогда никем ни разу не прочитывалось. Фактически, имея такой совершенный механизм по сбору данных, Штази в них просто захлебнулась.
Точно та же проблема сейчас проявляется у спецслужб стран ЕС. В частности выяснилось, что о подготовке теракта в Париже французские спецслужбы знали еще за 140 суток до его совершения по результатам допросов вернувшегося из Сирии гражданина Франции, воевавшего на стороне ИГ (организации, запрещенной в РФ). Однако информация не получила первоочередного приоритетного статуса, так как подобные сигналы в систему уже давно поступают тысячами. Реагировать на каждый у служб безопасности и полиции нет ни времени ни сил. Кроме того, почти всегда любая активность в этой области, особенно если она не сопровождается немедленным задержанием очевидного преступника, повсеместно вызывает яростные гражданские протесты по обвинению в полицейском произволе. А в результате три группы террористов общей численностью в 10 человек за 60 минут убили 130 и ранили 350 гражданских, как минимум на пол суток парализовав столицу третьей по величине страны Евросоюза.
Не смотря на громкий шум, поднятый в СМИ и многочисленным жестким заявлениям официальных представителей государства, правоохранительными органами ЕС адекватных выводов из произошедшего сделано не было. Из-за чего они оказались еще менее готовы к переходу технологии зерг-раш в формат "шизанутой бабули". Этот неофициальный термин подразделений личной охраны означает угрозу несистемного характера со стороны одиночки, который до самого последнего момента ничего предосудительного не совершает, а потому не идентифицируется ни на одном из дальних упреждающих рубежей. Грубо говоря, проходящая мимо совершенно мирного вида бабушка внезапно выхватывает из сумочки что-нибудь компактно-скорострельное и открывает огонь на поражение. С той лишь разницей, что раньше даже такие преступники все же задумывались о каких-то, пусть даже призрачных, вариантах отхода, в то время как зерг-раш ничего такого не предусматривает изначально.
Мохамед Лауэж-Булель, 31-летний выходец из Туниса. С 2005 года он официально жил во Франции, был женат, потом разведен, имел троих детей и работал водителем в службе доставки. За исключением мелких бытовых правонарушений, ни в чем предосудительном замечен не был. До самого последнего момента он являлся обыкновенным гражданином, не привлекающим никакого внимания со стороны спецслужб. Потом он арендовал обыкновенный грузовик и вечером 14 июля 2016 года на скорости в 60 км/ч поехал через толпу гуляющих на Английской набережной Ниццы, после чего еще успел пострелять по гражданским, прежде чем был убит подоспевшим вооруженным спецназом. Погибло 84 человека, свыше 300 ранено.
Произошедшее в Мюнхене продемонстрировало еще более низкую готовность немецких сил обеспечения гражданской безопасности, по сравнению даже с французскими. Если в Ницце система отреагировала примерно на 32 - 33 минуте, то в столице Баварии она фактически не отреагировала совсем. Повторился мюнхенский теракт 1972 года, когда баварская полиция проявила вопиющую некомпетентность, провалив все этапы освобождения заложников, что в итоге привело к гибели 11 захваченных израильских спортсменов.
Первые сообщения о стрельбе в центре города, возле закусочной "МакДональдс", напротив, одного из крупнейших в Мюнхене, торгового центра "Олимпия" появились в 17.52 по местному времени, но первые подразделения патрульной полиции туда прибыли только через 40 минут. Хотя размеры города позволяют пересечь его весь из конца в конец примерно за один час. К этому времени стрельба переместилась внутрь ТЦ и успела затихнуть. Еще через полтора часа началась эвакуация самого ТЦ. В это время в экстренные службы поступило еще несколько сообщений о стрельбе в других районах Мжнхена, впоследствии не подтвердившихся. На протяжении четырех часов полиция выдавала взаимоисключающие сведения, демонстрируя полное непонимание происходящего. Однако горожанам было рекомендовано немедленно покинуть улицы и не выходить из дома. Движение общественного транспорта, включая метро и железную дорогу, также было остановлено. По сей день точное количество и мотивы стрелков остаются неизвестными.
Заявленный, как один из террористов, а теперь и как единственный стрелок, 18-летний гражданин Германии иранского происхождения Али Сонболи, якобы убивший 9 и ранивший еще 16 человек, таковым является весьма условно. Считается что он покончил с собой, т.е. не был застрелен полицией. В сущности, силы правопорядка вообще ни с кем в огневой контакт не вступали. Но с точно таким же успехом этот Сонболи может являться жертвой террористов, так как обыск в его доме никаких подтверждений не дал. У стрелка в Ницце по крайней мере нашли от руки нарисованные флаг ИГ, было установлено, что последний месяц он интересовался радикальными исламскими проповедями и смотрел ролики исламистов из Ирака и Сирии на ютубе. Кроме того, перед терактом он перевел своим родным очень крупную сумму денег, накопить которую при его уровне заработков не мог. Тут же нет вообще никаких признаков чего бы то ни было подобного.
Фактически следует констатировать полный провал немецкой системы гражданской безопасности, как таковой, и отчаянную попытку его скрыть со стороны официальных властей Баварии, и, вероятно, Германии в целом. В конце концов ничто не мешает за прошедшее время провести экспертизу пуль и точно установить число стрелявших. Это не считая возможности просмотреть видеозаписи системы внутреннего наблюдения самого ТЦ, в котором установлено более двух сотен камер. Судя по отсутствию официальных заявлений со ссылкой на проверяемые источники, можно сделать вывод о попытке выдать Али Сонболи за единственного стрелка, так как остальные гарантированно растворились среди 1,3 млн. гражданского населения города, но официальные власти Баварии не могут себе позволить публично признать фиаско столь огромного масштаба.
Впрочем, вопрос тут уже не в том, имел или не имел этот Али отношения к исламским радикалам. При любом варианте, произошедшее показало абсолютную неспособность немецкой полиции и спецслужб страны обеспечивать безопасность гражданского населения в новом формате угрозы. С учетом схожих итогов инцидентов во Франции и Бельгии, - не только немецкой, но и европейской вообще. А тот факт, что полиция в первую очередь стремится доказать отсутствие именно исламского следа и всеми силами проводит параллель с пятилетним юбилеем теракта Брейвика, свидетельствует о полной дезориентации европейского общества в части приоритетности и идентификации угроз в целом.
Проблема усугубляется еще и тем, что насаждение мультикультурализма на европейском континенте, население которого говорит более чем на 40 языках, исповедует более 17 видов религий, а количество стремящихся к самобытности культур вообще не поддается точному учету, в конечном итоге ведет уже не только к обострению конфликтов на этнической или религиозной почве, но и к общему усилению противостояния граждан и государства, как системы. Когда баварские власти порекомендовали населению не выкладывать в интернет фото и видеозаписи, имевшие отношения к инциденту, почти сразу граждане кинулись постить фотографии собачек и котиков, сопровождая их хештегами "террористы", "стрельба", "теракт в Мюнхене" и другими, явно перегружая средства электронного мониторинга и мешая работе полиции. Таким образом, теракт в Мюнхене отчетливо высветил переход паралича идеи социальных и культурных основ государства в системный вакуум мер обеспечения гражданской безопасности, принципиально неустранимый в рамках действующей Европе парадигмы.
Кроме того, нужно отметить ряд характерных моментов, связывающих упомянутые события в одну последовательность. Каждая новая атака несколько отличается от предыдущей, чаще всего в сторону усиления фактора "шизанутой бабули" и снижения очевидности связи террористов с мобилизационными структурами исламистов в Европе. Хотя косвенно она все равно остается. Например, в обоих случаях, в Ницце и в Мюнхене, на месте происшествия из представителей СМИ оказался один и тот же немецкий журналист, фотограф и блогер Рихард Гутьяр. В Ницце он, конечно абсолютно случайно, вышел на балкон своего гостиничного номера и начал снимать набережную как раз в тот момент, когда грузовик террориста пробил ограждение и начал давить толпу гуляющих. Точно также случайно Гутьяр оказался в оптимальной для съемки точке когда стрелок, похожий на Сонболи, открыл огонь по людям у входа в ТЦ "Олимпия". Складывается впечатление о том, что террористические структуры обкатывают технологию нападения с целью повышения ее эффективности и снижения возможности противодействия со стороны полиции. И, судя по результату, своей цели они добились. Так что рост числа и масштаба зерг-раша в Европе, против которого гражданские беззащитны, а полиция несостоятельна, становится лишь вопросом времени.
Свежие комментарии